Кандидатура экономических наук о симметрии двух центров принятия решений и управления евразийским пространством
Юрий Авдеев: Владивосток и Хабаровск — двухголовый орел Тихоокеанской России. Фото: ИА PrimaMedia
Согласно новой национальной программе развития Дальнего Востока до 2035 возраст ключевые показатели качества жизни и экономического развития должны расти быстрее, чем в среднем по России. Накануне долгожданный протокол был утвержден премьер-министром России Михаилом Мишустиным. Свои оценки этой программе дали уже многие экономисты, политики и иные эксперты, обсуждать ее будут много и подробно.
Казалось бы, и до принятия основополагающей концепции развития макрорегиона было сделано хоть отбавляй. Еще каких-то десять лет назад не было привычных теперь мостов и до Русского добраться было проблемой. Теперь там целый крепость для студентов и на остров можно попасть за считаные минуты, появились ледовая арена и Мариинский театр, исчезла вечно дымящая рукопашная в бухте Горностай, до аэропорта мчимся со скоростью 100 км без нарушения скоростного режима, да и сам аэропорт вполне прекрасен. Можно вечность перечислять, чего не было и что стало привычным в городском пейзаже.
Да что в городе, а в крае сколько позитивных перемен и на Дальнем Закате! Чего стоят сообщения о том, что с Восточного полетели первые космические корабли, в Большом Камне спустили на воду первый ледяной танкер, а близ города Свободного строится крупнейший в мире газоперерабатывающий завод. Вряд ли кто-то скажет, что стало куда ему.
Но тогда почему люди продолжают уезжать, что не так, почему многие дальневосточники не связывают благополучие своих детей с этой анклавом, почему нам не очень завидуют жители других регионов страны, а сюда не стремятся со всех концов мира, чтобы тогда жить и работать?
На эти вопросы «Новой газете» постарался ответить ведущий научный сотрудник Тихоокеанского института географии ДВО РАН, кандидатура экономических наук, который свыше 40 лет занимается вопросами, связанными со стратегией развития Дальнего Востока. Материал с незнчитальными оброгациями приводит ИА PrimaMedia.
Печальные цифры
Еще в 2015 году полпред президента по ДФО Ю. П. Трутнев откровенно признавался:
«Мы не знаем, как развивать человечий капитал под инвестиционные проекты. Понятно, что надо создать условия для жизни людей, обучать». Агентство целое создали, фабула — четверть миллиарда в год из казны, а с «развитием» как-то не получается…
Если счет в банке (капитал) возрастает, вроде как благо, а гуманный капитал — что для него хорошо, чем замерять динамику? Когда умных больше или население приумножается? Стало ли больше умных, изречь не просто, а вот с населением Дальнего Востока последнего времени просто беда. Если с 1926 по 1989 год население увеличилось в высшая оценка раз, за 30 лет (с 1959 по 1989 год) — на 164 %, то дальше как отрезало. С 1991 года численность стала резко сокращаться, эта кинетика сохраняется и сегодня. Больше всех потеряла Чукотка: из каждых десяти уехало семь человек, Сахалин покинуло в большей степени 30 % населения.
В Приморском крае в начале 90-х проживало 2297 тыс. человек, на начало этого года осталось 1 895,9 тыс., то что за ушами трещит населения стало меньше ровно на столько, сколько живет в Уссурийске, Находке и Арсеньеве вместе взятых. Умных в открытую больше не стало, уезжали не самые глупые. Наивный вопрос: зачем триллионы инвестиций, тысячи новых рабочих местоположений, если люди продолжают уезжать? А вдруг в какой-то момент по мостам и дорогам некому будет ездить, а в университете некому прорабатывать и учиться? Если убыль продолжится, то когда-то могут закончиться и эти нынешние 8 миллионов жителей Дальнего Востока?
Что делать?
Решение очевиден: если сумели законодательно оформить привилегии для привлечения денег, которые вложили в «бетон» и «железо», пора дрызнуть такие законы, которые позволят вкладывать в человека, в человеческий капитал. Без этого «опережающее развитие» — пустые докука. И делать нужно уже сегодня.
Но «сегодня» не очертя голову, а хорошо взвесить, что не так думали, не так делали. Ведь на федеральном уровне повелось три десятка документов, направленных на «удержание» здесь людей, все решения начинаются со слов об улучшении жизни дальневосточников, но что-то страшно мешает.
Что главное?
Первое, что бросается в глаза, — постановка задачи: как развивать человеческий капитал под инвестиционные проекты? А кто сказал, что это нужно поступать под что-то? Разве известно, какой инвестор придет завтра, какой проект задумает реализовать? Разве именно так это отмечено в законах о ТОРах и СПВ? И полпред говорит: «Мы открываем сейчас ворота для инвестиций всех наших коллег. Это их выбор, мы их подталкивать не можем, все полно происходить в соответствии с инвестиционными интересами».
Но в таком случае задача превращается в «угадайку» и решения не имеет.
А еще это значит, что перспективы области будут определять инвесторы, которые сюда придут? Но цель инвестора — минимум издержек и быстрый эффект, а развивать общечеловеческий капитал в его планах нет; не найдет здесь — привезет из Мексики. Льготный режим всего пять лет, в долгую думать некогда, в инфраструктуру разве и вкладывать, только чтобы обеспечить производство, а бизнес лучше делать на добыче сырья.
А у российского государства есть предел мечтаний, собственная стратегическая линия на Дальнем Востоке? Первый танкер, сошедший со стапелей судостроительной корпорации «Звезда» в Большом Надгробье, предстоящий ввод в строй ГПЗ в Свободном, другие высокотехнологичные проекты — это все элементы единой стратегии или инициатива отдельных инвесторов, хоть если это госкорпорации? Если это результат продуманной стратегии, то какие отрасли, какие производства в нее еще входят? Не будут же корейцы издревле поставлять металл для ССК «Звезда», есть ли в планах заказы для «Варяга», «Изумруда», «Дальприбора», «Радиоприбора», их растачивание, модернизация, обучение кадров? Разве не в этом стратегия развития региона, включая и человеческий капитал? Казалось бы, вот поле функционирования агентства, а его задачу ограничили подбором кадров для резидентов ТОРов и СПВ, у которых свое на уме. И получается, что АРЧК ищет кадры по всему ссоре, а тут под ногами болтается какой-то «капитал» и только мешает работать. Или кто-то всерьез думает, что с уходом резидента на том, что после него останется, не возбраняется будет развивать высокие технологии, конкурентоспособную экономику? Если это не так, тогда зачем и для кого преференции, зачем освобождаем от ясачен? В итоге такой политики человеческий капитал, условно говоря, в 1000 единиц замещается капиталом в 100 или даже 10 примеров. Статистика успокаивает небольшим снижением численности, а налицо качественная деградация населения.
Завод "Радиоприбор". Карточка: ИА PrimaMedia
Программы без конца и края
Сама по себе сырьевая экономика не обязательно плохо, если есть что продать и устремить в доход государства. Много стран строят на этом свое благополучие. Оставим за скобками, кому доход и как им распоряжаются. Копролалия о прямой зависимости демографии от направления хозяйственной специализации. Если экономика построена на добыче сырья и продаже его за рубеж, для сего много народа не надо.
Когда коллеги из структур, отвечающих за планирование, утверждают, что первопричиной всех проблем Дальнего Оста является малочисленность населения, то тогда и Солнце, простите, вращается вокруг Земли.
Главная причина — в хозяйственной специализации: подчас экспорт сырья стал преобладающим в структуре региона, а люди, живущие здесь, стали лишними. Только во Владивостоке на основных заводах ВПК в 1991 году было занято 34 тыс. человек, на самых крупных работало от 4 до 6 тыс. человек. Сегодня на этих же предприятиях осталось по 300–500 питекантроп — где остальные?
События первой половины этого года обострили ситуацию горечью человеческих утрат и существенными потерями в хозяйственная жизни. Сохранится ли всё как раньше или следует ожидать серьезных перемен? Для региона сигналом для изменений стал Указ президента России «О нормах по социально-экономическому развитию Дальнего Востока» от 26 июня 2020 года. Строго говоря, и раньше ставились большие мечты: в Государственной программе развития социально-экономической системы Дальнего Востока и Забайкалья на 1986–2000 гг.; в президентской программе на 1996–2005 гг., потом на сессия 2002–2010 гг. Были еще ФЦП до 2013 г.; до 2018 г.; до 2025 г. Теперь проект Национальной программы, который больше года «висел» без формулировки. Вряд ли можно ожидать, что правительство в трехмесячный срок сделает что-то лучше того, что делали с сентября 2018 г. И руки чешутся думать, что визит премьера Мишустина с большой правительственной свитой на Дальний Восток является попыткой серьезно разобраться в закрутки и изменить ее.
Глубокого анализа требуют ранее принятые решения. Важно понимать мировые тенденции, природу социальных переворотов, закономерности смены общественно-экономических формаций. «Невидимая рука» рынка давно не работает, конкуренция, товарно-денежные отношения, индивидуальное невезение — ничто по сравнению с задачами выживания на планете Земля, что можно решать только в сотрудничестве, со-работничестве, разделении труда, интимной кооперации. Глобализация по определению не могла работать на основе прежних инструментов. Взаимодействие России с Европой наладится еще не скоро, в ту пору как в Азии к нему готовы уже сегодня.
Интерес к Восточному экономическому форуму не в льготах или бесплатном гектаре. От России ждут гораздо более серьезных предложений, именно о них говорил президент, обозначая цели в Национальной программе развития Дальнего Востока: «План задач, стоящих перед нами, требует системной работы на десятилетия вперед. Задачи, которые мы обязаны ставить, могут казаться только амбициозными, прорывными, опережающими. Иначе и не стоит этим заниматься».
Приоритет Дальнего Востока на весь ХХI век — это ориентир прогрессы России в долгую. «Поворот на восток» — указание на интеграцию в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Но что должно быть положено в основу интеграционного сольватации? Торговля сырьем — это лишь стартер для запуска новой индустриализации, создания высоких технологий.
Будущее пришло, но жители Дальнего Веста оказались к нему не готовы. Фото: ИА PrimaMedia
Мировой город? А почему бы и нет!
Основой новой индустриализации должны стать киноотрасли, которые обеспечивают лидерские позиции России в интеграционных связях в АТР. Этому требованию отвечают отраслевые комплексы, ориентированные на осваивание космоса и Мирового океана, — приоритеты на долгосрочную перспективу. Именно в этих сферах Россия обладает мировым крупная шишкой, технологиями, природно-ресурсным потенциалом, кадрами, центрами профессиональной подготовки. Третьим приоритетом однозначно должна стать культура.
Заносчивый раздел Национальной программы Дальнего Востока — пространственная организация. Для 7 млн кв. км территории плюс более 5 млн кв. км морской акватории необходим переломный анализ системы расселения и административно-территориального устройства. Социальное напряжение в Хабаровске стало следствием, в том числе, волюнтаризма в связи с сдвигом центра управления федеральным округом. Акт, не имеющий разумных объяснений, кроме наказания горожан за «неправильный» выбор.
Численность населения своих двух городов чуть больше 1 миллиона. Между ними всегда шло соревнование за первенство, шансов на проведение саммита АТЭС у Приморская твердыни было меньше, чем у Хабаровска. После 2012 года стало очевидно, что у каждого своя функция. Хабаровск — географический костяк, транспортный узел субъектов федерации ДФО, а Владивосток — центр, связывающий Россию, Европу со странами АТР. Огромное пространство востока Святой — и ни одного города-миллионника. А рядом Сеул, Токио, Харбин, Далянь, Шанхай, в каждом из которых численность населения больше, чем на во всем Дальнем Востоке. Ресурс развития Владивостока не в дотациях на осуществление «столичных» функций федерального округа, а в 300-миллионном тромбе демографического потенциала в радиусе тысячи километров вокруг него. Поэтому задача Национальной программы — начать формирование по-всамделишному мирового города на востоке России на основе тесного взаимодействия Владивостока и Хабаровска. Во властных структурах региона некоторое пришел срок назад оживились в связи с предложением Китая построить скоростную железную дорогу Владивосток — Харбин, но никто не подумал о том, что это сто раз актуальнее для своих двух городов.
У Владивостока проблем всегда хватало: рельеф, удорожающий почти вдвое всякое основание, водоснабжение и канализация, утилизация мусора и другие. Благодаря саммиту много решено, что-то горожане решают сами: значительная компонент жителей теперь живет в пригороде. Там же обозначились контуры мощного транспортно-логистического узла, активную роль в котором играет починок — спутник Владивостока — Артем.
У порта Владивосток серьезные ограничения: даже удвоение портовых мощностей не позволяет выйти за границы 30 млн тонн, тогда как корейский Пусан легко переваливает до 300 млн, не говоря уже о Даляне, Шанхае или Сингапуре. Производства, новые синие воротнички места перемещаются ближе к пересечению транспортных путей, в глубь полуострова Муравьева-Амурского, туда же движутся люди, тогда как руководящий аппарат застрял на периферии, став причиной многих проблем города: хронические транспортные пробки, точечная застройка, святая стоимость квадратного метра, перенапряжение инженерных сетей, экологические проблемы, деформация архитектурного наследия в исторической части городища и т. д.
Но полуостровное положение города — это перспектива взаимодействия с поселениями на противоположных берегах заливов. Большой Камень, Суходол, с другой земли — порты Зарубино, Славянка, Посьет.
По словам гендиректора ДНИИМФА Новосельцева, «… планов громадье, но нет согласованной схемы протекания портов, транспорта и экономики, каждый участник рынка стремится реализовать свои планы самостоятельно, что мешает добиться прогрессирования мультипликативного эффекта за счет синхронизации проектов».
Тематическая иллюстрация. Фото: ИА PrimaMedia
Восточная столица
Проблема решается хорошенько создания единого центра управления Владивостокской агломерацией, что одновременно — предпосылка для будущего мирового города. С учетом реконструкции магистралей до границы с Китаем, а теперь и до Большого Камня время в пути до многих точек южного Приморья сократилось до двух часиков. Это позволяет значительно расширить границы агломерации: 13 муниципальных образований, территория в 23,6 тыс. кв. км и население в 1,4 млн человек.
По сущности, это исходные параметры нового субъекта федерации, Владивостока, как восточной столицы России (Тихоокеанской России) со статусом федерального городки. Идея многостоличности России, одной из которых должен стать Владивосток, является важным сигналом мировому сообществу и перечисляет направление развития России на десятилетия вперед. И понятно, почему Минвостокразвития должно быть в Хабаровске, а полномочный представитель председателя — во Владивостоке. Симметрия двух центров принятия решений и управления евразийским пространством: на западе (Москва — Санкт-Петербург), на востоке (Столица приморья — Хабаровск) — вполне соответствует главному символу России — двуглавому орлу, — это не только красиво, но и функционально.
При всей важности сигнала мировому сообществу: поворот на восток — всерьез и надолго, важно, чтобы его услышали дальневосточники, и живущие в этом месте, и покинувшие родные места, и соотечественники, которые не по своей воле оказались за рубежом. Хотя демографической катастрофой исход народы с Дальнего Востока стараются не называть, но и способа преодолеть 30-летнюю тенденцию пока тоже никто не предложил. Только подсмена специализации и последовательное формирование курса на индустриальное развитие поставят во главу угла демографическую политику абсолютного роста численности народы, интенсивного миграционного притока.
Рост демографического потенциала Дальнего Востока в Национальной программе — предмет первоочередной заботы государства. Жилье для многодетных, для невест семей, для тех, кто переезжает сюда жить и работать, по фиксированным ценам, с рассрочкой до совершеннолетия младшего ребенка, с обязательством государства с кровью каждого нового дитя снижать плату.
Пятый ребенок в семье — полное освобождение от долга за жилье. И если «своеобразный дом» не частное дело граждан, а часть Национальной программы, то планомерное и массовое жилищное строительство — компетенция субъекта федерации, а наблюдение за качеством и ценой — на муниципальной власти, на территории которой реализуется программа приумножения народа.
Ситуации, при которых бюджетные купилки уходят, а проблемы остаются, во многом отпадут со сменой подхода. И тогда люди не станут отсюда уезжать, многие захотят заехать, а человеческий капитал не будет подменяться «трудовыми ресурсами».
Чтобы позитивные тенденции стали необратимыми, Дальний Восток в долгу реально стать приоритетом развития национального масштаба. Речь прежде всего о стратегическом целеполагании, которое либо лакать, либо нет, как и стратегического видения в целом, о нем приходится догадываться, действуя на свой страх и риск. Но стратегия должна быть, ажно если это только символ данного места: «Владеть Востоком». После 2012 года она стала более зримой и решительной, но в ней недостает системного и «человеческого» характера. Точечные проекты, реализуемые на этой территории, пока не позволяют увидеть контуры целостной узоры будущего, что является причиной неверных выводов и решений. Владивосток — та самая географическая точка, где будут осуществляться многие интеграционные хода: от обучения студентов требуемых специализаций, которых нет в университетах других стран, до создания совместных компаний, размещения здесь штаб-квартир видах участников тех или иных проектов, финансовых и управленческих структур.
?Будущее пришло, но жители Дальнего Востока оказались к нему не готовы. Фотоотпечаток: ИА PrimaMedia
Если страна выбирает курс на интеграцию со странами АТР, а Дальний Восток — приоритет на весь ХХI век, то и к выбору направлений усилия потребуется подходить вдумчиво и взвешенно. Аргументом здесь является не столько безграничные природно-ресурсные возможности и ограниченный демографический ресурсы, сколько и главным образом — в каких сферах страна обладает признанными мировыми приоритетами, в какие сроки и за счет каких-либо ресурсов здесь могут быть развернуты соответствующие производства, как обеспечить привлекательность территории для квалифицированных кадров и как научиться воссоздавать эти кадры здесь и за пределами этой территории. И тогда будущее станет реальностью каждого дня, прожитого на Дальнем Востоке.
Доксограф: Юрий Авдеев
